Морской охотник (Художник И. А. Коминарец) - Страница 9

Подводная лодка металась по дну. Каждое мгновение меняла она курс: она была то справа от катера, то слева, то спереди, то сзади. Но Иванов всегда знал, где она находится, и катер повторял каждое её движение, и глубинные бомбы падали в воду.

Вдруг подводная лодка затихла.

- Я больше не слышу её,- сказал Иванов.

«Что с ней? Уничтожена? Или только притаилась?» - подумал Корольков.

- Возьмите ведро и зачерпните воды из-за борта! - крикнул он коку.

Кок подошёл к нему с ведром.

- В этой бухте не вода! - сказал он, поражённый.

- Не вода?

- Масло,- товарищ лейтенант.

В ведре поверх воды была чёрная вязкая жидкость.

Масло! Теперь уже не могло быть сомнений: подводная лодка потоплена, раз из неё вытекло масло.

Снаряд разорвался совсем близко от катера, и катер так тряхнуло, что Корольков чуть не упал. Но он только рассмеялся. Теперь, когда подводная лодка потоплена, даже смерть не казалась ему страшной.

XIV

Грохот боя катера с подводной лодкой Макар Макарыч и Катя слышали, подымаясь в темноте по узкой крутой тропинке.

Иногда Катя вдруг останавливалась. Макар Макарыч останавливался тоже, думая, что она сбилась и потеряла дорогу. Но скоро он понял, что дорогу она знает отлично, а останавливается, чтобы попытаться разглядеть какое-нибудь особенно ей милое знакомое место.

Она была очень взволнована тем, что вот она снова на своём родном берегу, который она так долго не видела.

- Если бы не было так темно,- шептала она,- я бы вам отсюда показала крышу нашего дома. Перед домом берёзка - она тоже видна отсюда. Это единственная берёзка здесь. Мой папа из Ярославской области, и, когда он переехал сюда, на юг, ему очень не нравилось, что здесь нет берёз. И он посадил одну берёзу перед нашим домом, и она выросла».

- А где сейчас твой отец?

- На фронте.

Тропинка становилась всё круче и уже.

Сначала Катя рассказывала главным образом о своём доме. Но чем выше они подымались, тем чаще вспоминала она о пещере.

- Я открыла её очень давно, когда мне было восемь лет,- рассказывала она Макару Макарычу.- Сначала я играла в хозяйство. В одном углу у меня была кухня, в другом - столовая. Я готовила моим куклам и кормила их. У меня там были вырезанные из газеты скатерти с фестончиками, и салфетки, и веник, и ведро - всё как у моей мамы. Но потом эта игра мне надоела. Оттуда было видно море и проходившие мимо корабли, и я стала следить за кораблями. А потом превратила свою пещеру в крейсер…

Она торопилась, ей не терпелось войти в пещеру как можно скорее. Там, в пещере, такой знакомой, встретит их капитан-лейтенант, которого она никогда не видала… Ей хотелось представить себе капитан-лейтенанта.

- Какой он? Высокий? - спросила она Макара Макарыча.

- Высокий.

- Очень?

- Нет, не очень,- сказал Макар Макарыч.

- А он любит Маню?

- Ну, ясно. У него жена умерла, и Маня осталась за хозяйку. Только и семьи у него - Маня да мы.

- Вы? Кто вы?

- Катерники.

Беспорядочная пальба немецких береговых батарей по катеру давно уже умолкла. Опять наступила тишина, и в этой тишине стал слышен слабый гул. Это, безусловно, тоже был гул пальбы, но очень отдалённой.

Перед входом в пещеру оказалась довольно большая ровная площадка, висевшая над пропастью. Это был скалистый уступ на склоне горы, благодаря которому огонь, горевший в пещере и хорошо видный далеко в море, не был виден внизу, на побережье. Вход в пещеру был узок и невысок, но Макар Макарыч, взойдя на площадку, сразу заметил его, потому что оттуда струился красноватый свет. Катя шла впереди и направилась прямо к свету. Макар Макарыч не хотел, чтобы она вошла в пещеру первая, и очень заторопился. И вышло так, что они одновременно вбежали в пещеру.

В пещере у самого входа наткнулись они на кучу тлеющих углей. Недавно здесь пылал большой костёр, но он успел догореть, и даже угли по краям уже темнели.

Пещера оказалась настолько просторной, что красный свет остывающих углей не мог озарить её всю. Макар Макарыч видел только низкий каменный свод над самым костром и две ближайшие стены. Далеко ли тянется пещера и что делается там, в тёмном её конце, он не знал. В пещере возле потухающего костра не было капитан-лейтенанта.

XV

В пещере не было капитан-лейтенанта, и Макар Макарыч растерялся. Направляясь сюда, он так верил, что найдёт здесь своего командира, так ясно представлял свою встречу с ним, что теперь, когда пещера оказалась пуста, он испытал такую боль, словно потерял его вновь. Ничто больше его здесь не занимало. Он присел перед костром на корточки, протянул над углями свои большие руки, похожие на рачьи клешни, и опустил голову.

Катя была потрясена ещё больше. Она-то уже совсем не сомневалась, что Мании папа должен быть здесь, и, не видя его, не верила своим глазам. Не могла же она поверить, что всё, совершённое ею за эту ночь: и разгадка таинственных слов раненого краснофлотца, и бегство на Песчаную Косу, и белый ялик, и стремительное плавание на катере, и блуждание в темноте по захваченному немцами берегу - всё зря, всё ошибка.

- Нет, Макар Макарыч, он сейчас сюда придёт, он только на минуточку вышел…

Она боялась лишь одного - как бы Макар Макарыч не увёл её отсюда сразу. Ведь это её пещера, которую она так долго не видела. Вон на стене до сих пор висит её морская карта вырванная из школьного атласа карта Тихого океана. Кате она всегда нравилась, потому что на ней так много голубого и так мало зелёного - только вода, почти никакой суши. Она вся исчерчена карандашом от острова к острову - это следы Катиных морских путешествий на крейсере «Победитель»… А что это валяется там, под стеной? Это её тряпичные куклы - матрос и негр. Какая жалость, они совсем развалились, их узнать нельзя! Тряпки сгнили, вылиняли; вата, которой были набиты их животы, вылезла наружу».